Прокляты, но не забыты

Александр Евдокимов

Деятельность пяти главных антигероев отечественной истории давно уже пора оценить объективно

Скульптура Карло Растрелли «Анна Иоанновна с арапчонком» (1741г.) в государственном Русском музее (Фото: Анатолий Струнин/ТАСС)

После установки памятников великому князю Владимиру Красному Солнышку и царю Иоанну Грозному логично задуматься о реабилитации и некоторых других правителей Руси. Готовя этот материал, мы выбрали пять выдающихся деятелей нашей страны из самых разных эпох и самых разных рангов. Объединяет их только одно — незаслуженно уничижительная оценка их деятельности в истории. Бесспорно, некоторые из упомянутых ниже исторических персонажей при жизни не отличались мягкостью нрава, а в ряде случаев и высоким моральным обликом, но ведь и увековеченные недавно в монументах государи тоже были, как известно, не безгрешны.

Известно, что историю пишут победители, поэтому мы оцениваем дела давно или не так уж давно минувших дней так, как оценивали они. А почему бы не попробовать взглянуть на все глазами тех, кто им проиграл, кто был проклят, но не забыт? В случае с возвращением доброго, хотя и по-прежнему сурового имени тому же Ивану Грозному, возможно, немного помог мой материал «Униженные и оскорбленные вожди». Так почему бы не помочь широкой общественности по-другому, более объективно взглянуть на тех, кто упомянут в этой статье в хронологическом порядке, о ком прежде можно было говорить или плохо, или ничего? Начнем с того, кто очень сильно пострадал от того, чей монумент стоит теперь у Кремля, и его сына.

Великий князь Святополк

Да, да, прежде всего, следует понять и, может быть, за что-то простить Святополка, весьма вероятно, совершенно несправедливо прозванного потомками Окаянным. Он был первым, кто попробовал выстроить вертикаль власти и сохранить единство страны. О его перегибах в этом плане мы знаем только из летописей, которые писали те, кто победил его в кровопролитной гражданской войне — князь Ярослав и его потомство, раздербанившее Киевскую Русь по отдельным фактически волостям, что в конце концов обернулось оккупацией страны со стороны Золотой Орды. Случилось бы такое, если бы верх взял Святополк — мы, к сожалению, сказать не можем, но, скорее всего, страна смогла бы сохранить свою монолитность, во всяком случае, шансов было бы больше.

В. П. Верещагин. «Великий Князь Святополк. 1093-1112 г.» 1896 г. (Фото: ru.wikipedia.org)

Конечно, братоубийство жуткий грех даже по средневековым представлениям, когда кровь текла рекой, иногда в самом прямом смысле слова. Но судя по летописям Святополк не убивал братьев — те, кто пал жертвой страшной гражданской войны, не доводились ему близкими родственниками. Он был сыном той самой жены Ярополка Святославича, которую беременной Святополком, хладнокровно изнасиловал князь Владимир вскоре после того, как по его приказу родной отец был подло убит. Как вы полагаете, что затаил в душе Святополк? Наверное, то же самое, что и молодой Володя Ульянов, когда увидел слезы матери, получившей отказ в прошении о помиловании брата Александра. Свидетельств того, что святых Бориса и Глеба зарезали по приказу Святополка так же нет, как нет доказательств, что В.И. Ленин, которым стал Володя Ульянов, отдавал приказ о расстреле царской семьи. Скорее всего, и в том, и в другом случае имел место эксцесс исполнителя.

Царевич Алексей Петрович

То, что царевич Алексей, сын Петра Великого, не прочь был занять царский престол, несомненно. Он прекрасно видел издержки отцовских реформ, потерю страной своей самобытности, фактически низкопоклонство перед Западом, а самое главное, огромные людские потери — только на строительство новой столицы — Петербурга — безжалостно потрачены были жизни десятков тысяч крепостных, вкалывавших на условиях мало отличающихся от рабских. Сколько именно — до сих пор неизвестно, но достаточно, чтобы число жертв реформ царя Петра впечатлило царевича Алексея.

Царевич Алексей Петрович (Фото: ru.wikipedia.org)

Отца он вряд ли любил — тот постриг в монахини и фактически лишил его общения с матерью, да и от себя держал в отдалении. Старая детская обида наложилась на несогласие с прозападным социально-экономическим курсом отца, так что нашептывания окружения о том, что неплохо было бы ему этот курс поменять, пали на благодатную почву.

Но, в отличие от Александра I, не спешил планы своих сподвижников воплощать в жизнь. Более того, явно страшился их и хотел бы вовсе удалиться от политики — именно этим, скорее всего, объясняется его бегство. Позволь Петр Великий своему сыну отойти от дел, скорее всего, трагического развития событий удалось бы избежать. А так Тайная канцелярия искала якобы предателя повсюду в Европе и в конце концов обнаружила и, дав устами П. Толстого лживые гарантии, добилась его возвращения на Родину. Остальное, как говорится, было делом техники. Пыточной. Ну и еще одного обмана — отец пообещал простить сына от первого брака, если он отречется в пользу больного и вскоре скончавшегося брата Петра.

Не стремившийся к власти царевич Алексей от своего права на престол отрекся, но от расправы это его не уберегло. Ему вменили, как и некоторым жертвам репрессий 1930-х. гг., не только заговор с целью захвата власти, который, вероятно, был в всек-таки действительности, но еще и фактически шпионаж в пользу Австрии и Швеции, чего, скорее всего, и близко не было. Хотя шведы, которые вели Северную войну против петровской России, наверняка рады были бы использовать царевича в своей игре.

Царица Анна Иоанновна

В отечественной историографии племянницу Петра I давно уже превратили в некое исчадие ада в юбке. Слова из оды М.В. Ломоносова, обращенные к ней, оказались, к сожалению, пророческими:
Народ где Анну прославляет.
Пусть злобна зависть яд свой льет…
И действительно яда в оценках несчастной, в сущности, Анны Иоанновны было немало — и характер-то у нее был не сахар, и фавориту-то Бирону она больно много воли дала, и чиновника толкового, но зарвавшегося Волынского казни предала. Но если сопоставить эти упреки с тем, что воспели те же порою критики в царствовании Екатерины II, то получается прямо-таки удивительная картина — императрицу Анну Иоанновну упрекают ровно в том, за что хвалят совершившую государственный переворот одну из ее последовательниц на российском троне.
Между тем Анна Иоанновна никаких переворотов не совершала и, в отличие от многих иных государей XVIII и начала XIX вв., стала самодержицей по праву, причем вдвойне. Во-первых, на основании завещания Екатерины I, а во-вторых, в ходе фактически выборов в Верховном совете. Последнее, впрочем, не помешало императрице разогнать квазипарламент.

Ситуация чем-то напоминала 1993 г. с той лишь разницей, что в XVIII в. именно Верховный совет попробовал было превратить императрицу Анну в некое подобие современной английской королевы Елизаветы. Сначала государыня согласилась было на конституционную монархию, подписав соответствующие Кондиции, и вполне могла бы войти в историю основательницей российского парламентаризма, но тут взбунтовалась гвардия: царица-то, получается, не настоящая!
Пришлось государыне взваливать на свои хрупкие женские плечи все бремя государственной власти. То, что она разделила его со своим любовником Бироном. вполне понятно и оправдано- точно так же поступили потом Елизавета Петровна и Екатерина Великая. По принципу, одна голова хорошо, а две лучше.
Пресловутая бироновщина отнюдь не была разрушительной для России. Напротив, десятилетие царствования Анны Иоанновны было одним из самых успешных в XVIII в. — Россия-матушка при жестокой якобы и самодурной самодержице переживала самый настоящий экономический бум. По важнейшему для века Просвещения показателю — производству чугуна — наша страна оказалась впереди планеты всей. Ну и в том, что в области балета нам нет равных до сих пор, немалая заслуга именно Анны Иоанновны — она открыла учебное заведение для танцовщиков в России.
Довольно успешно вела императрица и внешнюю политику. Помирившись с Австро-Венгрией, аннинско-бироновская Россия получила возможность разобраться с изрядно надоевшими ордынскими набегами и турецким подзуживанием на сей счет. Именно при Анне Иоанновне русские воины оказались впервые в Крыму. Тогда же можно было принять Тавриду под российский скипетр, но силенок не хватило.

Маршал СССР Г. И. Кулик
Григория Ивановича Кулика, в отличие от других упомянутых в материале исторических персонажей, реабилитировали. Более того, решением Президиума Верховного Совета 1957 г. ему вернули отобранное за 15 лет до того маршальское знамя. Тем не менее, это формальное возвращение «доброго имени» стало в его отношении именно что формальным. В отличие от многих других попавших под горячую руку на первом трагическом этапе Великой Отечественной войны, Г. И. Кулика продолжали изображать недалеким командиром. Самое главное, что вменили ему в прямом и переносном смысле — это то, что весной 1942 г. он не нашел в безвыходной ситуации иного выхода, как спасти жизни десятки тысяч бойцов из разгромленных не по его вине частей, приказав оставить Керчь, а соответственно, и надежду на деблокирование Севастополя.
Еще ранее в 1941 г. трибунала Г.И. Кулик избежал просто чудом — трудно было его осудить, ведь миссия другого представителя Ставки у Б.М. Шапошникова оказалась столь же провальной — он тоже не смог помочь спасти стремительно разваливающийся Западный фронт. Не справился с аналогичной миссией на Юго-Западном фронте даже мудрый Г. К. Жуков. Не справился, хотя на этом направлении были сконцентрированы основные силы советских войска, а для немцев оно, напротив, был второстепенным.
А вот в том, что врага все-таки удалось остановить немалая заслуга их обоих — Г. К. Жукова и Г. И. Кулика. Первый сумел собрать силы для отпора врагу под Москвой, а второй предоставил для решения этой задачи главный инструмент — артиллерию. После того как в результате серии котлов РККА потеряла значительную часть бронетехники основным средством борьбы с танковыми клиньями вермахта стала артиллерия, за которую практически до самого начала войны против фашистской Германии отвечал именно Г. И. Кулик. Так что, кто бы и что бы ни говорил, немалая заслуга в том, что у советских бойцов было немало противотанковых пушек, а также используемых не по назначению в критической ситуации зениток, принадлежит несправедливо критикуемому Григорию Ивановичу. Я уж не говорю о чуде артиллерийской техники — системах залпового огня «Катюша». Ее роль, как и одноименной песни, в достижении победы уж точно трудно переоценить.

Глава НКВД Л.П. Берия

Реабилитации требует не только Святополк Окаянный, но и товарищ Берия, которого оклеветал ревизионист Хрущев, причем подло оклеветал. Никита Сергеевич называл Лаврентия Павловича своим другом, но это не помешало ему по-макиавеллиевски лицемерно завлечь на заседание Политбюро старого приятеля и исподтишка его там арестовать.
Столько грязи, сколько вылили на Лаврентия Павловича после этого, не выливали, наверное, ни на одного видного деятеля нашей страны, за исключением его шефа Сталина. Чуть ли не маньяком его представили, хотя это опровергали все, кто знал главу НКВД.
Не говорю уж о том, что сотни тысяч невинно осужденных в 1937—1938 гг., а также раньше и позднее, обязаны именно Берия своей жизнью. Он остановил кровавый молох, который запустил авантюрист Н.И. Ежов. Именно при Берии произошла крупнейшая реабилитация невинно осужденных, причем дважды — в предвоенные годы и в 1953 г., сразу после смерти Сталина. Именно бериевцы сообщали важные сведения советскому руководству в годы Великой Отечественной войны — о начале «Барбароссы», о секретных переговорах нацистской верхушки с американскими спецслужбами в лице Аллена Даллеса. У Исаева-Штирлица, точнее, у многочисленных его прототипов именно Берия был наставником.
Но главная заслуга Лаврентия Павловича в наличии у СССР и современной России ядерного оружия. Именно он возглавлял советский Манхеттенский проект, именно его люди снабжали выдающихся советских ученых всеми необходимыми сведениями. Не было бы такой поддержки, неизвестно, когда СССР испытал бы свое атомное изделие. А американские стервятники уже готовы были вонзить свои радиоактивные когти в нашу страну. Но на их пути встал сам Лаврентий Берия — и подлые планы нападения на нашу советскую Родину полетели в мусорную корзину.

За объективную историю

Мы далеки от того, чтобы призывать к тотальному пересмотру всего и вся отечественной истории, но давно ее избавить от штампов художественной литературы в жанре фэнтези. Совершенно не обязательно завтра устанавливать повсюду памятники Святополку Окаянному, в учебниках истории провозглашать Анну Иоанновну лучшей женщиной-руководительницей всех времен и народов, а Г. И. Кулика лучшим полководцем. Понятно, что никто не будет ходатайствовать перед Генпрокуратурой о пересмотре уголовного дела царевича Алексея, а по Л.П. Берия пересмотра и не было. Но сколь бы отрицательным ни был тот или иной исторический персонаж, он имеет право на объективное рассмотрение своей роли и признание заслуг, если они у него были. История должна быть объективной, и, насколько это возможно, точной наукой.