Рубрика: Политика, Статьи

11 ноября 2012 года 11:06 | Алексей Сахнин

С чего все начиналось

Год назад сонное течение русской жизни было нарушено – впервые за долгие годы – массовыми протестами. Спусковым крючком послужила тогда рокировка в правящем тандеме. Недовольство начало зримо расти сразу после судьбоносного съезда «Единой России». Причем первые два месяца это можно было заметить только по СМИ. Не только пул традиционно оппозиционных медиа, но и прежде лояльные или подчеркнуто нейтральные ресурсы стали позволять себе вполне откровенную критику происходящего в стране. Кампания критики в блогах достигла невиданного прежде градуса. Результат не замедлил сказаться: после традиционно сфальсифицированных выборов недовольство выплеснулось на улицы.

Подогретым сверху протестом воспользовались разные силы. Но на трибунах первых массовых митингов доминировали статусные либералы. Причем среди них были не только патентованные оппозиционеры, вроде Бориса Немцова, но и те, кто на баррикадах раньше замечен не был: Сергей Пархоменко, Ксения Собчак, и даже крайне влиятельные внутри правящего класса Алексей Кудрин и Михаил Прохоров.

Без сомнения, уже с самого начала в протестном движении была заметна и низовая составляющая. Тысячи людей, приходивших на митинги и демонстрации, с недоверием относились к самозваным лидерам. Именно они освистывали Собчак и других людей, слишком близко связанных с правящим режимом. Но организующая роль представителей элиты была очевидна и высока.

Почти сразу обнаружилось, что у элитной фронды есть свое видение политической перспективы движения и стоящих перед ним задач. Эти взгляды публично высказывались. Кудрин, например, в своих интервью говорил, что видит свою задачу в том, чтобы спасти страну от «безответственного популизма». По его мнению, правящая группа в погоне за рейтингами заходит слишком далеко, раздавая социальные обещания, выполнение которых угрожает интересам корпоративного бизнеса. Стране же нужен гораздо более жесткий курс бюджетной экономии. И необходимо заставить Путина выполнять его, даже в ущерб «дешевой популярности».

Ксения Собчак подчеркивала, что она считает неправильным даже постановку вопроса о смене власти. Власть, по мнению телезвезды, нужно не свергать, ее нужно заставить прислушиваться. Вопрос о том, к кому прислушиваться оставался без ответа. Но Ксения Анатольевна вряд ли имела в виду бюджетников, пенсионеров, рабочих или инженеров. Речь, конечно, шла про советы от людей другого круга.

У Владимира Путина и его администрации были все основания считать, что за массовыми протестами стоит, в первую очередь, элитная фронда. И режим оперативно отреагировал. Еще до нового года были анонсированы две реформы: о регистрации партий и о выборах губернаторов с муниципальным цензом. Обе эти меры сложно рассматривать как шаг навстречу обществу. Ведь реальный доступ к участию в политике получили только элиты. Пройти муниципальный ценз могут только региональные финансово-промышленные тяжеловесы, а уж никак не представители общественных движений. С партийным строительством ситуация аналогичная. В условиях массовой регистрации политтехнологических проектов, значение партийной регистрации радикально девальвируется, а медийные и финансовые ресурсы для ведения предвыборных кампаний есть только у элит. Поэтому для них легализация политической деятельности является гарантией возможности влиять на курс развития, а активистские движения от нее не получают ровным счетом ничего.

Помимо широко разрекламированных реформ, вероятно, были достигнуты и другие договоренности в верхах. Во всяком случае, еще до президентских выборов Алексей Кудрин заявил, что верит в способность Путина победить честно. Поскольку к мартовским выборам были допущены лишь тщательно отобранные и проверенные администрацией кадры, то в смысле «честности» они ничем не отличались от декабрьских. Следовательно, заявление Кудрина можно рассматривать исключительно как подтверждение заключенной сделки.

6 мая: события выходят из-под контроля

Поначалу казалось, что соглашение между режимом и элитной фрондой сработает. Мартовские митинги выглядели довольно уныло. Народу пришло мало, настроение протестующих было на нуле. Все «говорящие головы» на телевидении бросились обсуждать, что «народ устал от политики» и что все возвращается на круги своя. К анонсированному Сергеем Удальцовым «Маршу миллионов» относились с нескрываемой иронией. От подготовки майского шествия устранились почти все, кто так страстно боролся за влияние в декабрьском движении: Пархоменко, Собчак и т.д. Даже Алексей Навальный и Борис Немцов дистанцировались от подготовки к демонстрации. Никому не хотелось брать ответственность за, казалось, неизбежный провал. Даже либеральные медиа, вроде «Эха Москвы», уделяли предстоящей демонстрации неизмеримо меньше внимания, чем митингам декабря-февраля. Прочитать остальную часть записи »

Иллюстрация на открытии: репродукция картины «Сражение под Малоярославцем», 24 октября 1812 г. художника П.Гесса.

Фото ИТАР-ТАСС

28 октября 2012 года 12:17 | Алексей Полубота

200 лет назад произошло сражение, окончательно сломившее Великую французскую армию

«Свободная пресса» продолжает серию публикаций, посвященных Отечественной войне 1812 года. Сегодня наш собеседник, кандидат исторических наук, старший научный сотрудник Института Российской истории РАН Евгений Мезенцев рассказывает об одном из недооцененных событий того времени.

«СП»: — Как известно, после сражения под Малоярославцем Наполеон вынужден был свернуть на разоренную его же солдатами Смоленскую дорогу. А был ли у него шанс дождаться весны в Москве и продолжать войну?

— Согласно мемуарам некоторых приближенных Наполеона, поначалу он собирался перезимовать в Москве. По крайней мере, неоднократно говорил об этом на публике. И даже голод, на который часто ссылаются историки, был не так страшен для его армии. Французы собрали урожай с полей и огородов в окрестностях Москвы. И если бы удалось правильно распределить эти запасы, до весны их могло хватить. Но русская армия в Тарутинском лагере как дамоклов меч нависала над французами. Наполеон понимал, что спокойно зимовать в фактически осажденной столице ему не дадут.

Кроме того, многие историки правильно замечают, что любая затяжная война для Наполеона была очень опасна. Надолго из Парижа отлучаться он не мог – там постоянно возникали политические интриги, народные волнения.

Наполеону нужны были блицкриги – любая серьезная заминка в новой войне могла навести на мысль уже покоренные народы, что не такая уж непобедимая у него армия. Поэтому публичные разговоры о зимовке в Москве, скорее всего, велись для того, чтобы русское правительство уверилось в решимости Наполеона довести войну до победного конца.

К началу октября 1812 года Наполеон, который уже пытался вести переговоры с Александром, понял, что русские на мир не согласятся. Каждый день убавлял силы его армии. Солдаты мародерствовали, моральный дух падал.

И Наполеон решил прорываться в Европу через плодородные российские губернии: калужскую, брянскую, орловскую. И дальше – через Малороссию. Но скоро он понял, что переоценил силы своей армии. Вообще, даже его попытка прорваться на Калужскую дорогу была неким показным маневром. Он хотел доказать Европе, что владеет ситуацией и уходит из России с гордо поднятой головой. Однако после Малорояславского сражения Наполеон понял, что сражаться с русскими для него невыгодно. Русская армия была теперь сильнее и в военном, и в моральном отношении.

«СП»: — Участники войны 1812 года вспоминают, что после сдачи Москвы в наших войсках царили уныние и разброд. Мы помним фразу Кутузова о том, что с «потерей Москвы не потеряна Россия, а с потерею же армии Россия потеряна». Из нее следует, что фельдмаршал считал еще одно генеральное сражение смертельно опасным для русской армии. Каким образом такая ослабленная армия так быстро восстановила боеспособность и даже превзошла силой французов?

— Да, в первые дни после оставления Москвы боевой дух наших войск сильно упал. Особенно среди рядовых солдат. Никто из них не думал, что вот так, без боя отдадут священную столицу. И даже популярность Кутузова в эти дни в армии резко снизилась. Солдаты уже не встречали его криками «ура».

Что касается фразы Кутузова о потере армии, она, в общем-то, была риторической. Не стоит воспринимать ее буквально. Бородинское сражение показало, что физически уничтожить русскую армию французам не по силам. Кстати, сегодня нас упорно убеждают, что русские потеряли на Бородино больше, чем французы. У них 35 тысяч погибших, а у нас – 44 тысячи. Но еще генерал Михаил Семенович Воронцов, когда в Вильно захватили часть архивов наполеоновской армии, обнаружил документы, где было написано черным по белому, что французы потеряли 53 тысячи человек. И эти данные подтверждаются даже потерями среди генеральского состава на Бородинском поле. Мы потеряли 29 человек убитыми и ранеными, а французы – 43. Это как минимум странно, когда пропорции потерь рядового и командного состава так разнятся.

В общем, даже если бы произошло еще одно генеральное сражение под Москвой – скорее всего, снова получилась бы ничья, и никакого разгрома русской армии не произошло бы. Кутузов хотел своей крылатой фразой оправдать концепцию, которая сводилась к тому, чтобы брать французов измором, небольшими сражениями.

Между тем в Тарутинском лагере основная часть русской армии набиралась сил. Начали прибывать пополнения, пришли с Дона 26 свежих казачьих полков. С южных губерний в изобилии доставлялось продовольствие. Офицеры писали в своих воспоминаниях, что на рынке возле армейского лагеря можно было купить даже ананасы. За всю войну это был первый период, когда наши солдаты ни в чем не нуждались. Уже в конце сентября это была другая армия.

К тому же из Москвы от наших разведчиков доходили известия, что французам в столице приходится несладко. За время сидения в первопрестольной наполеоновская армия потеряла от действий партизан и казаков около 30 тысяч человек.

И в это время солдаты как раз оценили мудрость Кутузова, который сделал из российской столицы западню для Наполеона.

«СП»: — Разделяете ли вы мнение некоторых историков, что сражение под Малоярославцем было даже более значимое, чем Бородинское? Прочитать остальную часть записи »

Фото Юрия Лизунова и Александра Чумичева /Фотохроника ТАСС/

Без просчетов Кремля победа американцев в холодной войне была бы невозможной

26 лет назад, в октябре 1986 года, Генеральный секретарь ЦК КПСС М.С. Горбачев, в сопровождении министра Э.А.Шеварднадзе, секретарей ЦК КПСС А.Ф.Добрынина и А.Н.Яковлева, прибыл в Рейкьявик для встречи с президентом США Рейганом и его командой. Через два дня Горбачев выступал на итоговой пресс-конференции. Он говорил много и вдохновенно в духе так называемого нового мышления, мол, отныне Америка не является смертельным врагом для СССР. В частности, Горбачев сказал: «герой одного нашего русского писателя собирался, вы знаете, Америку «закрыть». Мы свободны от такого комплекса. Америка — это реальность».

Тогда во всем мире заговорили о конце холодной войны.

Но вернувшись в Москву, Генсек вдруг дал иную оценку происходящему: «Соединённые Штаты хотят экономически измотать Советский Союз через гонку новейших и самых дорогостоящих космических вооружений, — заявил он, выступая 14 октября того же года по телевидению. — Хотят создать разного рода трудности для советского руководства, сорвать его планы, в том числе и в сфере социальной, в сфере улучшения жизненных условий нашего народа, и тем самым вызвать недовольство народа своим руководством, руководством страны». Очевидно, что содержимое американского «ящика Пандоры» — секретной доктрины NSDD-32, NSDD-66 и NSDD-75, как и всей закулисной геополитики в отношении СССР, не являлось тайной для руководства страны.

К этому времени доктрина действовала уже четыре года. Кстати, сразу же после её подписания в 1982 года, помощник Рейгана по Нацбезопасности Уильям Р. Кларк, непосредственный сочинитель NSDD-32, организовал встречу президента США и Папы римского Иоанна Павла II. Знаменательны эти переговоры тем, что Ватикан поддержал начинания Рейгана против атеистического СССР – империи зла, являющей самым опасным врагом католических ценностей. Тем самым глава Ватикана объявил идеологический крестовый поход на социализм. На той встрече было решено начать с Польши: «в неё нужно вбить клин, чтобы треснул Варшавский Блок».

Впрочем, геополитические интересы Рейгана касались не только СССР и его союзников. Помимо пунктов, направленных на ослабление Советского Союза, в доктрине был обозначен ориентир на «доступ во внешние рынки, к иностранным энергетическим и минеральным ресурсам, а также к неподконтрольным пространствам и океанам». Очевидно, что для устойчивого развития Соединенные Штаты нуждались в монополии силы.

США было о чем беспокоиться. Образ жизни, получивший название «американская мечта», терял в мире былой лоск. Ширилось движение панков. Левые идеи были очень популярны во Франции и Италии. Одновременно Старый Свет и Советский Союз наводили мосты экономического и политического содружества. Московский договор между СССР и ФРГ, подписанный 12 августа 1970, устанавливал добрососедские отношения между бывшими врагами. В 1971 г. на XXIV съезде КПСС была принята Программа мира, и, как итог, Москва установила дружеские отношения практически со всеми западными странами, в том числе и с Великобританией.

Заключались и крупные контракты. Западногерманское акционерное общество «Рургаз» и внешнеторговое объединение «Союзнефтеэкспорт» договорились о поставках в Германию 120 миллиардов кубометров газа в обмен на 2,4 миллиона тонн стальных труб большого диаметра. Экономическое, политическое и военное влияние Советского Союза в мире резко усиливалось. Это был пунктуальный деловой партнер для Европы, и одновременно сильный политический конкурент для Вашингтона.

Именно поэтому всё, что касалось СССР, с пристрастием изучалось экспертами в США. Поскольку страны находились в разных системах экономических координат, то оценки ВВП существенно разнилась. Так, по советским расчетам, в 1985 году валовой внутренний продукт Советского Союза составил $ 2 118 млрд. По западным источникам – всего $ 914 млрд. В чем сходятся эксперты – это в расходах на оборону. И Советский Союз, и США на эти цели потратили примерно одну и ту же сумму: $ 277 млрд. и $ 258 млрд. соответственно, или 13,1 % и 6,4 % от ВВП (1985 год).

Под тяжестью таких оборонных расходов, которые, как правило, являются невозвратными, рухнула бы любая страна. Между тем за 15 лет, начиная с 1970 года (или с $ 433 млрд.), валовой внутренний продукт СССР фактически вырос в 4,5 раза, тогда, как американский ВВП — в 3 раза. Таким образом, советская экономика росла темпами, более высокими, чем американская. Кстати, в 1980 году положительное сальдо во внешней торговле СССР составляла $ 7 млрд., из них миллиард приходился на конкурентоспособную машиностроительную продукцию

Это же подтверждают данные ЦРУ о том, что в 80-х годах реальный ВВП на душу населения в СССР, пересчитанный по покупательному индексу США, составлял примерно 8 тысяч долларов, чуть меньше, чем в Германии ($ 9127) и во Франции ($ 9823), но выше, чем в Италии ($ 7680) и в Греции ($ 4631). К примеру, чтобы купить один килограмм хлеба, москвичу нужно было трудиться 17 минут, лондонцу – 25 минут, немцу – 27 минут. В целом же, если сравнивать жителей Москвы и европейских столиц, был паритет доходов и расходов по месячной корзине продуктов из 23 продовольственных товаров с учетом коммунальных и кредитных платежей.

12 ноября 1982 года после смерти Л.И. Брежнева решением Пленума ЦК КПСС был избран генеральным секретарём ЦК КПСС Ю.В. Андропов. Потом – К.У. Черненко. Экономика страны по-прежнему развивалась поступательно, не сбавляя темпов. В 1980–1985 годах среднемесячная зарплата выросла с 168,9 до 190,1 рубля в месяц, в то же время средний индекс инфляции, рассчитанный по 37 показателям, составил около процента в год. Практический весь товар был изготовлен внутри страны, с параллельным стимулированием внутреннего потребительского спроса – о чем сейчас мечтают лидеры всех развитых стран. Мясо было в свободной продаже в кооперативах и на рынках, незначительно превышая ценники в магазинах. Средняя урожайность зерновых достигла 18,9 центнера с гектара, что было сопоставимо со средней урожайностью в Канаде (21,1 ц/га), в стране, со схожими климатическими условиями. В РСФСР производилось до 130 млн. тонн зерна (в нынешнем году около 75 млн. тонн). Лауреат Нобелевской премии по экономике 1970 года Поль Самуэльсон в 1981 году написал буквально следующее: «Это упрощение — предполагать, что большинству людей в Восточной Европе плохо живется». Безусловно, нынешнее видение социализма, как строя с пустыми полками, приходится на более позднее время – во время горбачевского апокалипсиса.

Тогда, в 1982 году, казалось, что 40-й президент США Рональд Уилсон Рейган – по общему мнению американских интеллектуалов – тупица, взялся за невыполнимую миссию. Но он хорошо помнил рассказ О’Генри, в котором благородный жулик Джеффи сказал: «трест и похож и не похож на яйцо. Когда хочешь расколоть яйцо, бьешь его снаружи. А трест можно разбить лишь изнутри». Точно так же СССР невозможно было победить, и решено было разрушить изнутри, расшатав экономику страны.

Эту задачу в рамках NSDD-32 поручили директору ЦРУ Уильяму Кейси, у которого был собственный кабинет в Белом Доме, и министру обороны Каспару Уайнбергер. То, что Рейган вел себя этаким глупым увальнем, который на каждом углу угрожал СССР, устраивало американских аналитиков. Никто в США даже не помышлял о войне с СССР, но в Кремле неожиданно поверили в реальную угрозу и резко увеличили оборонные расходы, особенно после слов Рейгана: «Никто не хочет пускать в ход атомную бомбу, но враг должен ложиться спать в полной убежденности, что мы можем выпустить ее». Прочитать остальную часть записи »

Герман Садулаев: памяти ГКЧП

Фото: Андрея Соловьева /Фотохроника ТАСС/

В августе 1991 года мне было 18 лет и совершенно по барабану, что происходит в политической жизни страны. Я не смотрел телевизор, был далеко от Ленинграда и даже не узнал о попытке переворота, путча, ГКЧП. Потом узнал, но не придал особого значения. Все эти перестройки-президенты-депутаты-путчи-реформы слипались для моего юного ума в неудобоваримую кашу с битым стеклом, камнями и лозунгами один тупее другого. Юный ум пуст и светел, и я думал тогда: какая разница, если мы всё равно умрём? И тогда я был ближе к истине, но потом я стал взрослее и ближе к правде, а это не одно и то же.

Много лет спустя один из последних министров СССР рассказывал мне про дни неудавшегося переворота. Кажется, шанс был. Была точка неравновесия, колебания, нерешительности, когда все ждали. И сам он ждал. Прежде всего, активной и твёрдой позиции ждали от Янаева, который должен был при отстранении Горбачева автоматически возглавить страну. Но, говорил мне бывший министр, Янаев оказался не тем человеком, не таким. Какой путч? Во главе путча должен был стоять Франко, или Мадзаки, или Пападопулос с Иоаннидисом. А тут – Янаев. И, почуяв, на чьей стороне жестокость и сила, на местах стали саботировать приказы ГКЧП.

А чего, собственно, ждали? Террора? Ну да, террора. По закону революции выигрывает тот, кто первым начинает уничтожать своих политических оппонентов. Если бы история ГКЧП была действительно путчем, то так бы и случилось. Но она была совсем про другое. Это потом по парламенту будут стрелять из танков, на улицах столицы будут лежать трупы, много трупов, по сей день никто не знает – сколько, но это уже не назовут путчем, военным переворотом – а назовут защитой демократии или как-то там ещё. Конечно, ведь военный переворот – это не тогда, когда танки стреляют по парламенту, а толпы косят огнём из автоматического оружия. «Военный переворот» — это когда смущённый дядечка что-то заявляет по телевизору, а потом, кажется, балет.

А про что? Ответ в записной книжке Маршала Советского Союза С.Ф. Ахромеева: «Я был уверен, что эта авантюра потерпит поражение, а приехав в Москву, лично убедился в этом… Пусть в истории хоть останется след – против гибели такого великого государства протестовали». Лучшие и самые сильные из фигурантов дела ГКЧП были готовы пожертвовать жизнью, но своей. Так они и поступили. Генерал Пуго Борис Карлович, потомственный большевик, сын красного латышского стрелка – застрелился. Маршал Ахромеев Сергей Фёдорович, настоящий боевой командир – покончил с собой в полной парадной форме при всех регалиях. Кручина Николай Ефимович, коммунист, управляющий делами ЦК КПСС – подвёл баланс жизни. Для этих людей провал последней попытки спасти СССР оказался смертельной раной, не совместимой с самой жизнью.

В августе 1991 года мне было всё равно, да и сегодня мне не особенно интересно, что там и как происходило в ГКЧП, почему началось и отчего так бесславно и быстро закончилось. Но мне интересны эти люди. Последние самураи красной империи. Я не могу не испытывать уважения к ним. В Японии есть храмы, посвящённые лётчикам, тем самым, которые поднимались в небо с запасом топлива в баке только на путь в одну сторону. Если можно представить себе что-то вроде красного синтоизма (а такой культ был – его храмами были музеи Александра Матросова и других советских героев), то последним мемориалом должна стать пагода Пуго, Ахромеева и Кручины. А дальше всё кончилось. Время героев. Теперь здесь живём мы – простые японцы.

И живём вроде бы неплохо. Значит, зря они пытались? Или даже во вред? Страшно подумать, что бы стало с Родиной и с нами, если бы в 1991 году ГКЧП победил! Тогда Борис Ельцин не смог бы стать президентом РФ. И самой РФ не было бы, а было бы что-то вроде СССР, хотя и поменьше. Например, мы бы сегодня жили в одном союзном государстве с Беларусью и Казахстаном. Ужас. Роман Абрамович не купил бы себе английский футбольный клуб, а Ходорковский сидел бы в тюрьме, но не по политическим мотивам, а за спекуляцию. Товарищ Матвиенко правила бы в Ленинграде не как губернатор, а как первый секретарь обкома, а потом за развал работы была бы отправлена в Москву, но не в сенат, а в ВЦСПС, большая разница. И, скорее всего, тот же самый генсек… ну или не тот же самый, но очень похожий. Был ли у СССР потенциал? Ну да, был. Иначе на чём мы живём уже 20 лет, не построив ни одного нового стратегического объекта вроде АЭС?

В общем, честно говоря, всё было бы почти так же, как и сейчас. Потому что пределы волюнтаризма в истории очень и очень узки. А я стал не только взрослым, но и старым, и потому у меня, как у Бориса Гребенщикова, характер отвратительный – не могу принять ничью сторону; не знаю никого, кто не прав. Вот Александр Морозов пишет, что всё нормально. И я согласен. Это ещё Лейбниц провозгласил: наличный мир есть лучший из всех возможных. То есть он не то чтобы лучший, но из возможных вариантов – да. Например, вам отрубили руку. И кто-то скажет, что это плохо. Но это хорошо, а он просто не знает, что выбор был у вас такой: отрубить руку, отрубить две ноги, отрубить голову. Так что мир, в котором у вас отрублена рука – лучший из возможных. Есть, правда, ещё такой вариант: а можно мне вообще ничего не отрубать? Но это уже социализм, коммунизм, красная утопия, несостоятельность которой убедительно доказана экономической блокадой и ковровыми бомбардировками каждой из стран, которая пыталась эту утопию воплотить, со стороны других стран, которые не пытались, но очень переживают. За выбор. Лучшего мира – но из возможных, господа, из возможных. То есть из списка, предложенного клубом хозяев мира. А эти красные, эти товарищи – они всегда требуют невозможного. Они не уважают списки и рейтинги. Они не хотят принимать реальность! Они её трансформируют.

Александр Морозов пишет, что наше 9-е место в экономике – это очень хорошо, потому что нам определено быть между Беларусью и Казахстаном (почему между, а не вместе с?), потому что мы объективно отсталые и дефектные, и радуйтесь. Но иногда объективность — это чья-то объективированная субъективная воля, и, что касается России начала 20 века, то, после поражения в войне с Японией и после истощения в войне с Германией, в правильных рейтингах Россия была отодвинута в аутсайдеры, и её (не жалко) принесли в жертву аппетиту немецкого Фенрира, чтобы насытить зверя, чтобы зверь успокоился. И так бы и случилось – с Россией. Но СССР создал иную реальность, ту, в которой Фенрир был повержен, а Советский Союз стал супердержавой. Такое под силу только фанатикам-коммунистам, рациональные не берутся за непосильное, они видят пределы возможного. Прочитать остальную часть записи »

Совершенно секретно

Почему при упоминании компании «Русал» металлурги и шахтёры вспоминают про ГУЛАГ

Северный Урал вновь грозит социальным взрывом. Компания «Русал» не выполнила обещания предоставить в правительство Свердловской области план модернизации Богословского алюминиевого завода – главного предприятия севера Урала, расположенного в рабочем городе Краснотурьинске. «Русал» ставит условием модернизации снижение цены на электроэнергию. При этом в очередной раз изменил свои пожелания – теперь алюминиевая империя  хочет получить электроэнергию с Белоярской атомной электростанции, хотя прежде заявляла о необходимости продать ей Богословскую ТЭЦ. В самом Краснотурьинске рабочие считают, что «Русал» ведёт двойную политику. Уверяя в убыточности предприятия, выбивает льготы. Северный Урал просит президента национализировать завод. 10 тысяч жителей Краснотурьинска подписались под обращением к Путину, состоящим из одной фразы: «Владимир Владимирович, спасите Богословский алюминиевый завод и Северный Урал».

Роковая фраза Мишарина
Краснотурьинск – небольшой город в Свердловской области, находится чуть более 400 км севернее Екатеринбурга. Город был построен вокруг  Богословского алюминиевого завода, который выдал первую порцию «крылатого металла» в День Победы  – 9 мая 1945 года. С того момента Краснотурьинск был локомотивом всего уральского севера и мощным донором бюджета Свердловской области. Ещё не так давно от избытка денег Краснотурьинск мог себе позволить жить явно не по чину – количество дворцов культуры, спортивных сооружений, филиалов екатеринбургских вузов здесь явно превышало обычные лимиты города областного подчинения. Даже театр кукол был свой, в который, кстати, в полном составе переехала труппа из Екатеринбурга. А уж выпускники вузов, выучившиеся на металлургов, просто рвались на Богословский алюминиевый завод (БАЗ). Здесь была зарплата, карьера, жильё и налаженная городская инфраструктура.
Благополучие Краснотурьинска продолжалось до 2007 года. К этому времени БАЗ входил в состав ОАО  «Сибирско-Уральская алюминиевая компания» Виктора Вексельберга. Вексельберг продал часть активов, в которую входил и БАЗ, холдингу Олега Дерипаски. Вскоре «Русал» начал вести речь о том, что производство алюминия в Краснотурьинске убыточно. И это при том, что «Русал» скинул с завода всю социалку и «оптимизировал» налоговые выплаты в бюджет города. По словам краснотурьинских депутатов, в прежние годы 60 процентов бюджета составляли отчисления БАЗа, а сейчас доля  составляет меньше 20 процентов. Вдобавок из состава завода были выведены как бы непрофильные производства – строительство, сельское подсобное хозяйство, не говоря уже про детские лагеря и заводские дома отдыха. Официальная численность рабочих завода сошла до 3,5 тысяч человек вместо прежних 10 тысяч. И всё равно «Русал» продолжал говорить, что производить алюминий на Урале невыгодно из-за высокой цены на электроэнергию.  Якобы себестоимость уральского алюминия составляет 2500 долларов за тонну, а его цена на рынке – 1900.
1 декабря минувшего года тогдашний губернатор Свердловской области Александр Мишарин прибыл лично тушить взрыв массового недовольства рабочих Богословского алюминиевого завода в городе Краснотурьинске. Накануне появилась информация, что с февраля 2012 года компания «Русал» намерена закрыть завод, поскольку он приносит компании убытки. Для Краснотурьинска это означало, что весь моногород останется без работы. Накануне выборов в Госдуму России и последующих выборов президента взрыв социального недовольства был чреват низкими результатами партии власти. И вот тогда 1 декабря губернатор Александр Мишарин перед рабочими завода произнёс ключевую фразу:  «Богословский алюминиевый завод будет работать. С «Русалом» или без него». Три раза губернатора переспрашивали – точно? Точно, отвечал губернатор.
Перед встречей с рабочими Мишарин провёл долгие переговоры с собственниками и предъявил «Русалу» претензии в неэффективной работе. Обвинения теперь уже экс-губернатора, в общем, были понятны – муниципалитет и область и так уже взяли массу затрат на себя, а «Русалу» всё мало. А БАЗ – это не только Краснотурьинск, но и соседние города – Карпинск и Североуральск. Жители Карпинска работают на заводе и на смежных с заводом предприятиях, а североуральские шахтёры добывают бокситы, из которых на БАЗе получают глинозём, а потом алюминий. Упёртая позиция «Русала», похоже, вывела губернатора из себя. И на встрече с рабочими он и произнёс ту роковую фразу: «…с «Русалом» или без него».
Возвращаясь из Краснотурьинска, губернатор Александр Мишарин попал в аварию, в которой погиб Юрий Дружинин, водитель машины, в которую влетел губернаторский «Мерседес». Сам Мишарин и его водитель чудом остались живы. Мишарин потом  долгое время проведёт в больнице в Германии и по возвращении будет освобождён от обязанностей губернатора по собственному заявлению.
Авария с губернаторским «Мерседесом» до сих пор вызывает массу вопросов. Первой шла машина ДПС сопровождения. И по инструкции при возникновении угрозы аварии именно она должна была защитить от лобового столкновения машину губернатора. Но «Мерседес» почему-то вышел на встречную и лоб в лоб столкнулся с «Волгой». В Екатеринбурге упорно ходили слухи, что это именно ДПСники и спровоцировали аварию, что машина сопровождения «подставила» губернаторский «Мерседес». Масла в огонь подливало то, что машина сопровождения видимо исчезла – её спрятали от журналистов. Логично было предполагать, что и на ней есть следы столкновения. Машину безрезультатно разыскивали пользователи городских форумов, вопросы о виновности ДПС задавались как ГАИ, так и следствию. Но следственные органы долго отделывались стандартными фразами о том, что следствие продолжается, порождая ещё более невероятные слухи, в том числе и о покушении. Эти же сомнения, похоже, терзали и пришедшего в себя  губернатора, который мог потребовать всю информацию. Но Александр Мишарин из Германии в видеообращениях к жителям области довольно туманно говорил, что он сам в первую очередь заинтересован в объективном расследовании причин аварии и что авария заставила его пересмотреть отношение ко многим людям.
В день, когда было объявлено об отставке Мишарина с поста губернатора, было обнародовано и заключение следствия. Оно посчитало, что в аварии виновен водитель губернаторского «Мерседеса» Дмитрий Черкасов. По версии следствия, в условиях плохой видимости он не увидел машину  сопровождения ДПС (с мигалками-то), толкнул её и, уходя от столкновения, выехал на встречную, где столкнулся с «Волгой» водителя Юрия Дружинина.   10 июля Кушвинский городской суд в особом порядке рассмотрел дело. Особый порядок означает, что обвиняемый всё признал, доказательств вины не требует. Экс-губернатор прислал ходатайство о снисхождении к бывшему водителю. Родственники погибшего Юрия Дружинина тоже за время следствия прониклись судьбой «простого шофёра» и поддержали ходатайство. Дмитрий Черкасов получил два года условно. Кроме того, при расследовании был установлен факт «ненадлежащего осуществления сопровождения транспортных средств патрульными автомобилями Госавтоинспекции». Патрульную машину со следами столкновения никому из не связанных присягой увидеть так и не удалось.

Но вернёмся к Краснотурьинску
Вскоре после губернаторской аварии, 4 декабря, прошли выборы в Госдуму России, на которых Свердловская область дала «Единой России» весьма невысокие проценты. И уже 8 декабря, тогда ещё в ранге премьер-министра, Владимир Путин лично занялся проблемой Богословского алюминиевого завода. Путин заявил, что решение проблемы найдено и соглашение между сторонами подписано. «Русал» покупает Богословскую ТЭЦ, то есть дешёвую  электроэнергию, столь необходимую для производства алюминия. Под соглашением, инициированным Владимиром Путиным, подписался владелец «Русала» Олег Дерипаска, владелец Богословской ТЭЦ Виктор Вексельберг, а также представители Министерства энергетики и электросетевых компаний. Тут «Русал» всё же выбил льготы, и цена киловатта была снижена с 2,6 рубля до 1,3.
Не потому ли 4 марта на выборах Президента РФ краснотурьинцы отдали наибольшее количество голосов за Владимира Путина? Партийные дела в данном случае служат индикатором того, насколько для людей важно решение вопроса Богословского алюминиевого завода. И любой, кто его решит, станет популярным и уважаемым.
А вскоре после выборов «Русал» заявил, что цена Богословской ТЭЦ завышена. И он готов её купить лишь по цене в три раза меньшей, нежели озвученная независимой экспертизой. Правда, на самой Богословской ТЭЦ при мысли о том, что её может купить компания Олега Дерипаски, рабочие готовы поднять бунт. Уж слишком разительно «русаловские» методы управления отличаются от нормальных.

Партизаны и оккупанты
Историю Яны Соколовой знает едва ли не каждый житель города Краснотурьинска. Яна – работник Пенсионного фонда, дочь учится в Уральском федеральном университете, 16-летний сын – подающий надежды игрок хоккейной команды, – в общем, вполне благополучная семья, никак не попадающая в поле зрения  «чёрных риэлторов», которые охотятся за одинокими пенсионерами, обычно больными или пьющими. Но Соколовы квартиры лишились. Для них «чёрными риэлторами»   стала компания «Русал» Олега Дерипаски.
Когда-то Яна была замужем за капитаном БАЗовской команды по хоккею с мячом «Маяк». А «Маяк» – когда БАЗ не был убыточным производством – был одной из лучших команд.  Хоккеистами гордились и особо опекали. Ну и Яниному мужу, капитану, завод предложил улучшить условия жилья. То есть Яна сдала заводу свою трёхкомнатную  квартиру, а взамен получила «трёшку» улучшенной планировки. Было это в 2001 году.
А в 2011-м пришло извещение от дирекции завода о том, что, оказывается, в квартире Соколовы проживают по договору коммерческого найма (то есть снимают её у завода), договор этот давно истёк и надо освободить жилплощадь.
В общем, по документам выходило, что Яна Соколова свою квартиру продала заводу, а эту у завода сняла. Тогда директор пообещал, что вопрос бумажный, надо три года подождать и новая квартира станет собственностью. Тогдашнему директору Анатолию  Сысоеву доверяли безоговорочно, он был царь и бог всего Северного куста. А теперь бежать некуда. С появлением «Русала» вся прежняя управленческая команда ушла. И юристы «Русала» в суде показывают договор коммерческого найма. Всё по закону. Только даже прежнюю квартиру Соколовой не возвращают, хотя она доказала, что никаких денег за неё не получала. Прочитать остальную часть записи »