Опросы
Извините, в настоящее время нет доступных опросов.
Март 2024
Пн Вт Ср Чт Пт Сб Вс
« Фев    
 123
45678910
11121314151617
18192021222324
25262728293031
Архивы

Байкал: омулевая бочка опустела

Baikal-info.ru

Летний промысловый сезон для многих рыболовных бригад закончился неудачей — квоты на вылов благородного омуля удалось закрыть лишь наполовину

br2a2480

Вероятнее всего, нынешний промысловый сезон на Байкале станет последним перед длительным перерывом. Правительство РФ, скорее всего, уже в ноябре примет решение о запрете вылова омуля минимум на три-пять лет, начиная с 2017 года, либо как вариант значительно ограничит промысел.

По данным руководителя Управления Федеральной службы по ветеринарному и фитосанитарному надзору по Иркутской области и Республике Бурятия Бориса Самарского, за семь лет (с 2008-го по 2015 год) биомасса омуля сократилась практически в два раза. Ученые называют две основные причины — экологическую ситуацию, в том числе снижение уровня Байкала, и браконьерство.

На совещании с участием губернатора Сергея Левченко 27 июля звучали призывы консолидировать усилия Иркутской области и Республики Бурятия, без которых, по мнению чиновников, не удастся наполнить омулевую бочку.
В свою очередь репортеры «Копейки» отправились на берег Байкала, чтобы лично увидеть и оценить масштабы бедствия. Выбор пал на Посольский сор, во все времена славившийся отборным омулем.

Вдоль дороги — рыба на любой вкус

Вдоль федеральной трассы дефицит омуля не ощущается: в ларьках, на развалах полулегальных мини-рынков рыбы много; правда, цены заоблачные. За хвост омуля холодного копчения продавцы просят от 100 до 250 рублей, в зависимости от размера. Реальной ситуации с рыбой на Байкале перекупщики не знают и никогда ей не интересовались. Зачем? Свой процент они будут иметь при любом раскладе. Жители прибрежных деревень работают исключительно на себя, у дороги они растапливают бочки, предлагая проезжающим омуль горячего копчения. В отличие от посредников они хоть знают, как выглядят снасти. Непроданную рыбу съедают сами, благо много не коптят.

Реальной картиной владеют рыболовецкие артели, между которыми разграничен байкальский берег. Из всех коллективов наш выбор без колебаний пал на артель Павла Александровича Благодетелева, принимавшего журналистов в марте на льду («Особенности зимней рыбалки на Байкале», «Копейка», март 2016 г., № 11). Накануне по телефону он предупредил, чтобы мы поторапливались: конец сезона традиционно выдается ветреным, приходится сидеть на берегу по нескольку дней. Вот и к нашему приезду бригада стала собираться в море только после обеда, потому что с утра штормило. Хотя в безветренную погоду рабочий день в артели Благодетелева начинается в шесть часов утра.

Работы много — рыбы мало

Процесс ловли омуля на Байкале принципиально не меняется на протяжении последних как минимум 100—150 лет. Баркас, невод, шесты, канаты — вот и все приспособления. Собственно, и труд рыбаков, как и полтора-два века назад, остается преимущественно ручным и тяжелым.

— Прыгай, посмотришь на замет, — бригадир показал рукой на баркас.

Упираясь длинными шестами, рыбаки сумели преодолеть сопротивление волн, отчаянно пытавшихся выкинуть лодку на берег. Вскоре мы перебрались с баркаса на старенький катер, который, судя по состоянию, выработал свой ресурс давно, но другого судна у бригады нет. Отчаянно ныряя между большими волнами, катер тащил груженый баркас подальше от берега. Временами казалось, двигатель вот-вот захлебнется. Дверь капитанской рубки болталась так, что по всем законам физики должна была оторваться «с мясом», но она лишь скрипела, как старый ревматик, и продолжала хлопать. Первые минуты пребывания на палубе было совсем не до съемки: вцепившись одной рукой за леер, другой я усиленно прижимал фотоаппарат, попутно ограждая оптику от обильных брызг, прилетавших из-за борта. Несколько успокаивало невозмутимое поведение бригадира — капитана. Он, не замечая качки, вел суденышко к заданной точке. Периодически Благодетелев выглядывал из рубки, что-то говорил напарнику на судне Николаю Колмынину, однако все реплики тонули в грохоте двигателя и шуме ветра. Впрочем, опытные рыбаки за много лет научились понимать другу друга без слов.
Как только невод, длина которого превышает 800 метров, заметан, мы возвращаемся на берег, и начинается монотонный процесс вытягивания снасти.

Канаты кажутся бесконечно длинными. Проходит уже несколько часов, а сигнальные флажки только-только показались вдалеке. В старину канаты тянули лошади, сегодня их заменили механизированными лебедками. Сменяя друг друга, рабочие вновь укладывают канаты в аккуратные бухты, с волнением поглядывая вглубь моря, гадая про себя — что на этот раз принесет невод.

Забыли, какой омуль на вкус

По очереди рыбаки идут на обед, так за столом оказались и мы.

Повар Татьяна Суранова приготовила и первое, и второе, вот только ни в том, ни в другом блюде рыбы не оказалось.

— Мы сами-то забыли, какой омуль на вкус, — Татьяна первой ответила на повиснувший в воздухе вопрос. — Уху варили в конце июня, а соленую ели больше двух недель назад. Представьте, за одну тонь (заброс. — Авт.) мужики недавно вытащили пятнадцать омулей, а в бригаде семнадцать человек, даже по одному хвосту на рыбака не приходится. Если так дело пойдет, придется в магазин идти. А на какие шиши туда идти, если за июнь получила всего 6800 рублей, а обещали девять. В бухгалтерии говорят, мол, план не выполняете, а я при чем? Каждый день с шести утра на берегу, независимо от того ловится рыба или нет.

Антирекорд: семь хвостов на весь невод

Все, о чем рассказывала Татьяна, до определенного момента казалось неуместной шуткой — на Байкале и нет рыбы?
Увы, первый заброс, выполненный уже в нашем присутствии, оказался неудачным, подтвердив слова повара. Из невода рыбаки достали не более 50 хвостов омуля.

Чуть позднее бригадир артели Павел Благодетелев с горечью признается, что в этом сезоне бригада даже наполовину не закрыла квоту на вылов, при плане в 10 тонн им удалось поймать лишь четыре с половиной тонны омуля.

— Путина складывалась плохо, — говорит Павел Александрович. — Максимально за один раз добывали 400 килограммов, минимально — 7—8 омулей, представляете? В прошлом году было примерно то же самое. Не стало рыбы…
Похожим образом складываются дела еще у четырех коллективов, добывающих рыбу в Посольском. Чуть лучше отловилась бригада, работающая в Энхалуке.

80 тонн: рекорд, который уже не побьют никогда

Невзирая на плохой результат, рыбаки начинают готовить невод к повторному забросу. В этом случае их рабочий день длится до полуночи. Огромную снасть прибирают уже при свете фонарей. Берег они покинут всего на несколько часов: сезон заканчивается, надо использовать каждый погожий час. Нетрудно посчитать, сколько времени рыбакам остается на сон и отдых, если в полночь они еще выбирали из сети омуля. На этот раз его попалось немногим больше, чем днем. В семь часов утра они уже вновь стояли на берегу, загружая баркас. Мужики не теряют надежды.

—В прошлом году омуль пошел на День рыбака, — рассказывает Николай Георгиевич Исаков. — С утра хотели сделать один замет, а потом отдохнуть, но в результате проработали до поздней ночи. Нельзя упускать момент.
В принципе, один хороший заброс мог бы кардинальным образом изменить весь сезон.

Рыбаки со стажем помнят времена, когда омуля доставали действительно много. Например, в 80-м году на этой тони Иван Семенович Ермаков за один раз добыл 80 тонн омуля! Сегодня подобные цифры молодые рыбаки воспринимают как фантастику.

К моменту прибора невода каждый раз на берегу собирается множество добровольных помощников. В основном это местные мальчишки, а также отдыхающие, которые бесплатно стараются заполучить несколько хвостов на уху. Даже при скудном улове мужики позволяют местным угоститься рыбой. Под не-
имущих косят и многочисленные туристы, нагло таская хвосты из невода.

Перспектива: всем селом идти в монастырь?

Вместе с другими посмотреть на улов пришел Федор Васенгин. Старый рыбак расстроен. Он считает, что самым пагубным образом на численность омуля влияет снижение уровня Байкала, а также обмеление нерестовых рек. Федор Федорович вспоминает, что в свое время косили русла нерестилищ, чтобы малек не запутывался в траве. Он уверен, что одними запретами восстановить численность омуля не удастся, необходимо увеличить количество выращиваемых мальков на рыбзаводах как минимум до советского периода. Сегодня уровень воспроизводства живого серебра упал примерно в десять раз.

С этой недели бригады чинят и сдают на хранение снасти, думая уже о зимнем промысловом сезоне ловли соровой рыбы, который начнется в середине ноября. Но и сейчас понятно, что из-за низкой воды и, как следствие, зарастания заливов травой он ожидается не менее напряженным, чем летний.

Окунь, щука, сорога не смогут полностью заменить омуля ни в качественном, ни в количественном плане. Запрет на добычу благородной рыбы поставит вопрос выживания перерабатывающего предприятия в Посольском. Тогда, горько шутят рыбаки, всем селом останется идти в монастырь…

Запрет: история повторяется

Полный запрет на промышленную добычу омуля на Байкале уже вводился в 1969 году, когда среднегодовой вылов эндемика составлял в среднем 3,9 тыс. тонн.

Через 15 лет, в 1975 году, научные работники провели разведку, и лов омуля вновь разрешили в 1982 году — экспериментальный, а в 1987 году — промышленный. До 2003 года уловы считались стабильными — ежегодно рыбаки поставляли в среднем по 2,2 тыс. тонн «живого серебра». Начиная с 2004 года объемы стали снижаться. Сейчас официально добывается чуть более одной тысячи тонн. Существует мнение, что на этой же отметке держится и браконьерский лов.

Борис Слепнев Фото автора

Комментарии запрещены.